Отец мой - Страница 19

— Зейдист, — простонала она, обхватывая его голову и толкая бедра наверх.

Нет ничего прекраснее, чем лежать между ног твоей шеллан.

Дело не только во вкусе; но и в звуках, в аромате, в том, как она смотрит на тебя, повернув голову набок и приоткрыв рот, чтобы дышать. Дело в нежном, прекрасном центре всего того, что делает ее женщиной, прижимающемуся к твоему рту, и в доверии, которое она оказывает тебе, подпуская так близко. Это интимность, чувственность, особая атмосфера…

Это то, что ты мог бы делать вечно.

Когда его шеллан издала самый потрясающий звук, и волны оргазма подхватили ее, Зейдист скользнул вверх, войдя в нее, желая почувствовать спазмы собственной плотью.

Прижавшись губами к ее уху, он кончил в нее.

— Ты для меня — все.

Позднее, когда они отдыхали рядом, он оглядел ее от груди до живота, думая о том, как удивительно подходили друг другу их тела. Ее пышные изгибы и женская сила создали живое существо, предоставив ему безопасное место, в котором, благодаря химическим превращениям, соединились два тела и создали жизнь.

Они оба.

— Налла… — прошептал он. — У Наллы…

Он почувствовал, как она напряглась.

— У Наллы — что?

— У Наллы мои глаза, так ведь?

Голос его шеллан стал мягким и осторожным, словно она боялась спугнуть его.

— Да, да у нее твои глаза.

Положив руку на живот Бэллы, Зед начал очерчивать круги на упругой коже — она часто делала это сама во время беременности. Теперь он стыдился себя… Стыдился, что ни разу не притронулся к ее животу. Рождение ребенка так беспокоило его, что видневшаяся окружность представлялась ему лишь угрозой их собственным жизням, но никак не тем, чему нужно было радоваться.

— Прости меня, — неожиданно сказал он.

— За что?

— Тебе пришлось пройти через все это одной, ведь так? Не только эти последние три месяца, но и раньше. Еще когда ты была беременна.

— Ты всегда был рядом со мной…

— Но не с Наллой, а ведь она была частью тебя. И сейчас она часть тебя.

Бэлла вздернула голову.

— Она также и часть тебя.

Он вспомнил большие блестящие желтые глаза малышки.

— Иногда мне кажется, что она и на меня тоже немного похожа.

— Да она почти вылитый ты. У нее твой подбородок и твои брови. А ее волосы… — В голосе Бэллы проснулось радостное возбуждение, словно она уже давно хотела обсудить с ним все детали внешности их дочери. — Ее волосы будут точно такими же, как у тебя и Фьюри. А руки ее ты видел? Ее указательные пальчики длиннее, чем безымянные — как у тебя.

— Правда?

Боже, да какой из него отец, если он не знает таких вещей?

Ну, ответ был прост. Он не был никаким отцом.

Бэлла протянула руку.

— Давай примем душ, а потом пойдем со мной. Позволь мне представить тебя твоей дочери.

Зед глубоко вздохнул, а потом кивнул.

— Я был бы рад.

Глава 8

Загородив дверной проем детской, Зейдист удостоверился, что футболка была заправлена в кожаные штаны.

О, как он любил запах этой комнаты. Пахнущая лимоном невиновность, так он думал. Сладкий как цветок, но не приторный. Чистый.

Бэлла взяла его за руку и подвела к колыбельке. Окруженная складками атласа, превышающими ее собственный рост, Налла свернулась калачиком, ее руки и ноги были прикрыты одеялом, глаза зажмурены, словно во сне она упорно-упорно-очень-упорно работала.

В тот момент, когда Зед просмотрел в колыбель, она пошевелилась. Засопела. Во сне протянула ручку… не к матери, к нему.

— Чего она хочет? — как дурак, спросил он.

— Она хочет, чтобы ты дотронулся до нее.

Он не двинулся, и Бэлла пробормотала:

— Она делает это во сне… она, кажется, знает, кто вокруг, и ей нравится, когда ее гладят.

Нужно было отдать должное его шеллан: она не вынуждала его делать хоть что-то.

Но Налла была недовольна. Она тянула к нему свои маленькие ручки.

Зед вытер свою ладонь о футболку, затем протер ею пару раз вверх-вниз по бедру. Наклонился вперед, его пальцы дрожали. Налла прикоснулась к нему. Дочь взяла его большой палец и вцепилась в него с такой силой, что он почувствовал гордость.

— Она сильная, — сказал Зед. Одобрение сквозило в его тоне.

Бэлла тихо вздохнула.

— Налла? — прошептал он, наклоняясь. Его дочь поморщила маленькие губки и ухватилась за него еще сильней.

— Я не могу поверить ее хватке.

Он позволил своему указательному пальцу слегка потрогать запястье дочери.

— Мягкая… о, мой Бог, она такая мягкая…

Веки Наллы резко поднялись. Его сердце остановилось — он словно смотрел в свои собственные золотистые глаза.

— Привет…

Налла моргнула, дернула его палец и изменила все: время замерло, будто она тронула не только его руку, но и сердце.

— Ты похожа на свою мамэн, — прошептал он. — Ты заставляешь мир остановиться…

Налла продолжала покачивать его рукой и ворковать.

— Я не могу поверить ее хватке…

Он поглядел на Бэллу.

— Она такая…

Слезы текли по лицу Бэллы, она обхватила себя руками, словно боялась рассыпаться на части.

Его сердце снова сжалось, но уже по другой причине.

— Иди сюда, налла, — сказал он, обращаясь к своей шеллан, притягивая ее к себе свободной рукой. — Иди сюда, к своему мужчине.

Бэлла спрятала свое лицо у него на груди. Их пальцы сплелись.

Стоя там и обнимая свою дочь и свою женщину, Зед чувствовал себя высотой в восемь тысяч футов, быстрее, чем его Каррера и сильнее, чем целая армия.